Дорога к себе - Страница 60

– И не подумаю! – и Василиса без предупреждения дала ему кулаком в ухо.

Мальчишка от неожиданности присел.

– Эй, вы чё! – он сразу вспомнил о субординации. – Вы не имеете права драться!

– Кто тебе это сказал? Тебя нагло обманули! – Василиса ловко пнула его по пятой точке и снисходительно пояснила: – С чего ты решил, что вам втроем одного бить можно, а мне тебя одной побить нельзя?

Парень попытался дать сдачи, она завернула ему руку за спину и безжалостно схватила за ухо. Он взвыл.

– Я жаловаться буду!

– Он всегда такой трус? – спросила Василиса у мальчишки, которого били.

– Всегда. Он один на один дрейфит, соберет подкулачников, тогда и задирается.

Василиса сильнее заломила руку мальчишке.

– Вот что, трусливая задира! Если ты еще раз полезешь драться не по-честному, берегись! Как его зовут?

– Васька Белов. Гад он редкий.

– Вот что я тебе скажу, Васька Белов! Я буду регулярно звонить в школу, которая, как я знаю, в этом микрорайоне одна, и интересоваться твоим поведением. Думаю, тебя там все знают. Твоя классная руководительница наверняка с удовольствием будет описывать мне твои подвиги. И учти – за каждый такой подвиг ты будешь иметь дело со мной. Не с родителями, которым до тебя, похоже, никакого дела нет, ни с педагогами, которые, как ты правильно сказал, тебя бить права не имеют, а со мной. И учти, у меня четверо старших братьев. И любой из них мне тебя на ум поставить поможет. И в следующий раз я приду к школе с братом и мы просто выпорем тебя крапивой на глазах у всех желающих. Понял меня?

– Права не имеете! Это нарушение прав ребенка!

– Вот когда ты научишься уважать права других, тогда и за свои права бороться будешь! А сейчас катись! – Васька пошел, чуть прихрамывая и угрожающе бухтя себе под нос. Его команда пошлепала было следом, но замерла после грозной команды Василисы: – «Стоять»!

– Вам тоже нужно объяснять, что хорошо, а что плохо?

Мальчишки боязливо поежились. Эта решительная дамочка сумела внушить к себе опасливое уважение.

– Мы больше не будем. Мы поняли, что это нехорошо.

– Вы поняли? И даже без подзатыльника? Надо же, какая у вас развитая интуиция! И запомните: подлость это подлость. Если хотите стать мерзкими падлами, продолжайте в том же духе. Только не думайте, что жить после этого хорошо будете. Рано или поздно получите все свои подлости обратно. А сейчас топайте на все четыре стороны!

Они умчались, а Василиса протянула мальчишке вынутый из сумочки бумажный носовой платок и предложила:

– Тебя подвезти?

Он приложил платок к разбитому носу и махнул рукой на стоящий рядом кирпичный пятиэтажный дом.

– Я здесь живу. Эти гады меня постоянно тут подкарауливают.

– И что, никто не вмешивается?

– Почему, иногда кто-нибудь защищает. Но потом Васька снова задирается. Если бы он один дрался, я бы ему показал!

– Надеюсь, больше он так делать не станет.

Мальчишка пожал плечами.

– Не знаю. Каникулы ведь. Может, и не побоится. У него отца нет, а матери он не нужен. Вот и отыгрывается.

Василиса смешно почмокала губами.

– У тебя телефон есть?

– Ну, есть. Только я жаловаться не буду.

– Это хорошо. Но ты и не жалуйся. Ты просто мой номер набери, и я уже буду знать, что Васька опять в своем репертуаре.

– Но ведь это то же, что нажаловаться.

Василиса серьезно посмотрела в его глаза.

– Знаешь, таким пакостным людишкам нужно обязательно давать отпор. Если они его не получают, они начинают верить в свою безнаказанность, и с ними справиться все труднее и труднее. Кто знает, до чего докатится этот Васька Белов? Возможно, и убьет кого-нибудь. И учти, произойдет это при твоем прямом попустительстве. Считая, что жаловаться непорядочно, ты его элементарно провоцируешь. К тому же я не прошу звонить мне постоянно. А только тогда, когда он тебя серьезно достанет.

Мальчишка призадумался. С этой точки зрении он на свое поведение никогда не смотрел.

– Ладно. Позвоню, если в самом деле достанет. А вы его найти сможете? Адрес его я давать не буду.

– Не проблема, узнаю. Давай пиши мой номер телефона!

Они обменялись номерами, и мальчишка пошел к себе, распрямив плечи и подняв голову. Впервые за полгода преследований Васьки Белова он чувствовал себя победителем.

Стоявший рядом Борис с интересом следил за преображением Василисы.

– Закончила биться за правое дело? Может, дальше поедем?

Она молча села в машину, и воинственно просила:

– Что, не нравится? Считаешь, я вмешиваюсь не в свое дело?

– Почему ты так решила? Просто мне бы хотелось, чтобы ты не делала это одна. Вдруг бы эта мелкота накинулась на тебя всем скопом?

Еще не остывшая от разборки Василиса с вызовом пообещала:

– Применила бы к ним пару болезненных приемчиков, только и всего!

– Чудно, чудно! Как сказал бы дед «ut cures ut», – в ответ на ее вопросительный взгляд перевел: – «подобное лечится подобным». А ты и в самом деле пойдешь на разборку с этим юным агрессором?

– Конечно. Нельзя, что такие типы оставались безнаказанными.

– Малое наказание предотвращает большое преступление?

– Однозначно. Сколько б мужчин не совершили преступлений, если бы им в детстве кто-то вовремя дал по шее!

– Но ведь бить детей непедагогично! Насилие порождает насилие. Ты с этим не согласна?

– Это смотря с кем. Ты думаешь, Ваське нужны твои увещевания?

– Мои вряд ли. Но если бы ты увещевала его часа два подряд, уверен, он бы надолго закаялся совершать что-нибудь нехорошее.

Василиса невольно засмеялась.

– Нет у меня времени увещевать его по два часа. Я ему лучше подзатыльник добрый дам. Знаешь, тоже очень действенная мера. У нас в деревне за озорство братьям частенько перепадало от соседских мужиков. Потому и выросли приличными людьми, что знали, без наказания не останутся. Зато и хвалили все, если что-то доброе сделали.